Не надо был приходить сюда. Ничего не изменилось. Ты по-прежнему крокул. Сломленный.
Нет. Они выслушают его. Он заставит их слушать. В конце концов, ему дано было прозрение. Нобундо отвернулся от собрания и устремил глаза на фонтан в центре площади. Он просил у воды ясности.
Нобундо ощутил, как собрались его мысли. Он поблагодарил воду и, тяжело опершись на посох, заставил себя посмотреть на море негодующих взглядов внизу. Воцарилась неловкая тишина.
"Это ерунда какая-то", – услышал он чей-то шепот.
Когда он начал говорить, голос его был слабым и хриплым, шедшим словно бы издалека даже для его собственного слуха. Он прокашлялся и начал говорить снова, уже громче. "Я пришел… говорить с вами о…”
"Мы зря тратим время. Что нам может сказать крокул?”
Говорившего поддержал хор негодующих голосов. Нобундо осекся. Рот его двигался, но голос не слушался.
Я был прав. Не надо было сюда приходить.
Нобундо повернулся было, чтобы уйти, и встретил спокойный взгляд пророка Велена, их предводителя.
Провидец пригвоздил Нобундо к месту неодобрительным взглядом: "Ты куда-то собрался?”
Нобундо сидел на вершине скалы, наблюдая за выжженными землями. Они с последнего раза не сильно изменились… когда же он был тут в последний раз? Пять лет назад? Шесть?
Когда его с остальными отослали в новый лагерь для крокулов, как их в конце концов стали называть, Нобундо был полон гнева, отчаяния, его дух был сокрушен. Он уходил как можно дальше в ту единственную сторону, куда им разрешалось уходить. Он всегда хотел обследовать холмы вокруг Зангартопи, но у подножий этих холмов располагались лагеря "чистых", куда ныне "таким" пути не было.
Потому он отправился сюда, сквозь пекло, к пикам, высоко возносящимся над самыми пустынными местами Дренора – пустошами, которые некогда были пышными лугами, до того как орки пришли сюда, неся ненависть и смерть. Пустыни эти были созданием чернокнижников и их нечестивой магии.
Но от орков в нынешние дни бед стало меньше. Отдельные орочьи шайки еще забредали сюда, убивая тех дренеев, что попадались им на глаза. Однако орков стало меньше – множество этих зеленокожих дикарей ушли в свои врата много лет назад, и никто не вернулся.
Нобундо слышал, что его народ возводит новый город где-то в Зангартопи. "Что за дело, – думал он. – Это город, в котором меня не ждут".
Сломленные продолжали меняться. На теле стали появляться какие-то новые отростки. Пятна, бородавки и наросты распространялись по всему телу. Копыта, одна из самых отличительных черт дренеев, исчезли полностью, сменившись подобием бесформенных стоп. И изменения касались не только тела. Их мозг все больше терял способность к мышлению. Некоторые из изгнанных деградировали полностью, превратившись в пустые оболочки, которые бесцельно блуждали, разговаривая с собеседниками, которые существовали лишь в их воображении. Другие в один прекрасный день просыпались и просто куда-то уходили, и больше не возвращались. Одним из первых исчез Эстес. Теперь у Корин остался только один спутник, с которым она пережила падение Шаттрата.
"Довольно, – подумал он. – Хватит откладывать. Делай то, ради чего ты сюда пришел".
Он все оттягивал момент, потому что в душе знал, что все будет по-прежнему. Но он все равно сделал бы это, как делал каждый день последние семь лет… потому что в душе его еще теплилась надежда.
Он закрыл глаза, изгнал из головы все посторонние мысли, и потянулся к Свету. "Умоляю, только раз… позволь мне еще только один-единственный окунуться в сияние твое".
Ничего.
"Попытайся еще раз".
Он сосредоточился изо всех сил, какие только у него оставались.
"Нобундо".
Он чуть с ума не сошел, глаза его распахнулись, он оперся на руку, чтобы не упасть, и поднял глаза к небу.
"Я нашла тебя!”
Он обернулся, увидел Корин, выдохнул и покачал головой.
"Ты ведь знал, что Свет больше не ответит тебе".
Она подошла и села рядом, усталая и измученная, немного взволнованная.
"Как ты?” – спросил он.
"Не хуже, чем обычно".
Нобундо ждал, что она еще что-то скажет, но Корин просто смотрела на опаленные дали.
Из-за груды острых камней неподалеку кто-то выглянул и замер, глядя на Нобундо и Корин, прислушиваясь к их разговору.
"Ты что-то хотела мне сказать?”
Корин на мгновение задумалась. "Да! – сказала она, наконец. – Сегодня я лагерь пришли новые. Сказали, что орки… зашевелились. Готовятся к чему-то. Их ведет какой-то новый… как их там называют? Те, что вершат темную магию?”
"Чернокнижник?”
"Да, вроде бы", – Корин встала и шагнула вперед, остановившись в нескольких дюймах от обрыва. Она долго молчала.
Прятавшийся неподалеку за камнями ушел так же тихо, как пришел.
Взгляд Корин блуждал где-то вдали, и так же отрешенно прозвучал ее хриплый голос, когда она заговорила, словно была не здесь: "Как думаешь, что случится, если я шагну вперед?”
Нобундо помедлил, подумав, не шутит ли она: "Я думаю, ты упадешь вниз".
"Да, тело мое упадет. Но иногда мне кажется. Что моя душа… улетит? Нет, не то слово. Как же там говорят… когда поднимаешься вверх, словно летишь?”
Нобундо задумался: "Парить?”
"Да! Мое тело упадет, но душа моя воспарит".
Несколько дней спустя Нобундо проснулся с больной головой и пустым желудком. Он решил пойти посмотреть, не осталось ли рыбы со вчерашнего ужина.
Выйдя из пещеры, он увидел, что все остальные высыпали наружу и стоят, глядя в небо и прикрывая глаза от света. Он вышел из-под гигантской поганки, поднял взгляд – и тоже был вынужден прикрыть глаза рукой. Рот его открылся сам собой.
По алому утреннему небу прошла трещина, словно открылась рана, разрыв в самой ткани мира, впуская внутрь ослепительный свет и какую-то необузданную, невыразимо мощную энергию. Трещина дрожала и извивалась, как чудовищная, скользкая змея с телом из чистого света.
Земля содрогнулась. Голова Нобундо готова была лопнуть. В воздухе трещали электрические разряды, волосы на теле Нобундо встали дыбом, и на короткий безумный миг показалось, что сама реальность перестала существовать.
Пока Нобундо смотрел, на какое-то мгновение собравшиеся Сломленные словно многократно отразились в зеркале, став кто старше, кто моложе, кто совсем не Сломленным, а здоровым, чистым дренеем. Затем иллюзия развеялась. Земля вдруг тронулась, словно Нобундо стоял на повозке, которая начала двигаться. Он и остальные попадали в грязь, там и остались лежать, а земля продолжала содрогаться.
Через несколько мгновений дрожь немного утихла и, наконец, прекратилась совсем. Корин безумными глазами смотрела на трещину в небе, которая снова закрывалась. "Вот и конец нашему миру", – прошептала она.
Но их миру не пришел конец, хотя он и приблизился к краю погибели.
Когда Нобундо на другой день поднялся на знакомое место, он посмотрел на горизонт, и увидел, что природа словно обезумела. В небо поднимался дым, черным облаком нависая над землей. Воздух обжигал легкие. У подножия скалы, на которой он сидел, раскрылась большая расщелина. Оттуда поднимался пар, и, наклонившись к ней, Нобундо увидел в глубине слабое свечение.
Огромные куски земли были вырваны из пустынной почвы, и теперь непостижимым образом они плыли высоко в небе. Да и сами участки неба казались окнами… во что-то. Нобундо казалось, что он видит в этих окнах отблески иных миров, то дальних. То вроде бы близких, но было ли та на самом деле, или это просто были последствия катастрофы, Нобундо не мог сказать.
И везде, повсюду висела почти ощутимая тишина, словно все живое погибло или скрылось подальше от этих мест. Но даже сейчас Нобундо ощущал, что он не один. Краем глаза он уловил какое-то движение. Он огляделся по сторонам, почти ожидая увидеть Корин.
Никого. Просто насмешка его пораженного порчей разума.
Нобундо снова устремил взгляд на кошмарное зрелище, думая, не придет ли в ближайшем будущем конец всему, что он знал в этой жизни.
Но время шло, и жизнь продолжалась, как и прежде. В лагерь просочились сведения, что целые области были полностью разрушены. Но мир уцелел.
Опустошен, изуродован, искалечен – но жив. Как и Сломленные. Они ели орехи, коренья и рыбу, которую удавалось поймать в болотах. Они кипятили воду и прятались от гроз, каких прежде не бывало, но они выжили. Шло время, и вернулись животные, хотя некоторых из них дренеи никогда не видели раньше. Когда Сломленным везло, и охота удавалась, они ели мясо. Они выжили.
Большинство, по крайней мере. Всего несколько дней назад пропал Эрак. Он уже много месяцев был не в себе, и хотя Корин не говорила об этом, и она, и Нобундо знали, что скоро он станет одним из Потерянных. Эрак был последним из защитников Корин со времен Шаттрата, и Нобундо понимал глубину ее утраты.
И хотя Нобундо никогда не сказал бы об этом, он боялся, что однажды и сам утратит власть над собственным разумом и уйдет в никуда, и никогда не вернется, и от него останется только смутное воспоминание – если вообще останется.
Он продолжал свои ежедневные бдения, уходя на вершину далекой горы, все еще храня надежду, что однажды, если он заслужит своим покаянием милость Света, тот снова однажды озарит его.
И каждый день он, сокрушенный духом, возвращался в лагерь.
И каждую ночь он переживал один и тот же кошмар.
Нобундо стоял у запертых врат Шаттрата, колотя по ним кулаками, а ночь рвали вопли умирающих. Разум его не спал, и он понимал, что это только сон, всего лишь очередной кошмар, и рассеянно думал, будет ли он таким же, как и прежние.
Он колотил и колотил по деревянным створкам, пока не разбивал руки в кровь. Внутри умирали долгой, ужасной смертью дети и женщины. Один за другим крики обрывались, пока не стал слышим последний, полный муки вопль. Он узнавал это голос – он отдавался эхом в лесу Тероккар, когда он бежал из города.
Вскоре затихал и этот крик, и воцарялась тишина. Нобундо отходил от ворот, глядя на свое слабое, изуродованное, бесполезное тело. Он дрожал и плакал, ожидая неизбежного пробуждения.
Послышался скрип, и створки медленно разошлись. Нобундо поднял взгляд, широко распахнув глаза. Такого прежде не бывало. Что бы это могло значить?
За воротами простирался пустой Нижний город, внутренние стены и бастионы, освещенные одним большим костром внутри внутреннего круга стен.
Нобундо вошел внутрь, привлеченный теплом костра. Он огляделся по сторонам, но не увидел тел, не увидел ни следа бойни, кроме оружия, разложенного вокруг костра на расстоянии нескольких метров.
Послышался дальний раскат грома, и капля дождя упала на руку Нобундо. Когда он сделал еще один шаг вперед, гигантские ворота захлопнулись за ним.
И тогда он услышал звуки – шаркающие шаги откуда-то из темноты. Кто-то приближался к костру. Оружия у Нобундо не было, даже дорожного посоха, и осознание того, что он спит, не помогало избавиться от ощущения опасности. Он хотел уже было выхватить их костра головешку, когда на свет костра вышла дренейка.
Редкий дождь продолжался.
Сначала он улыбнулся, радуясь, что хоть кто-то уцелел, но улыбка его быстро угасла, когда он увидел огромную рану на ее горле, следы побоев на теле. Левая ее рука беспомощно болталась. Она смотрела на него отсутствующим взглядом, но в нем был какой-то… укор. Когда она подошла ближе, Нобундо узнал в ней Шаку. Скоро к ней подошли другие. Десятки мертвецов сходились к костру со всех сторон. Глаза их были мутны, на теле зияли страшные раны.
Ветер взметнул пламя костра. Дождь перешел в нудную морось. Женщины одна за другой наклонялись, подбирали оружие и направлялись к Нобундо. Нобундо выхватил головню из костра.
"Я хотел спасти вас! Я ничего не мог поделать”, – хотел крикнуть он, но не смог произнести ни слова. Движения его стали медленными, затрудненными.
Снова подул ветер, загасив головню в руке Нобундо. Убитые женщины приближались, занося оружие, а бешеный ветер загасил костер, оставив Нобундо в кромешной тьме.
Он ждал, прислушиваясь, пытаясь сквозь шум дождя различить шорох их шагов.
Внезапно кто-то схватил его запястье ледяными пальцами. Нобундо закричал…
И проснулся. Он чувствовал себя опустошенным, более усталым, чем когда ложился спасть. Кошмары брали свое.
Он решил пройтись и подышать свежим утренним воздухом – может, станет лучше. Может, и Корин уже проснулась, и они смогут поговорить.
Он вышел наружу. Несколько дренеев уже собрались на завтрак. Он спросил у одного из недавно прибывших, где Корин.
"Она ушла".
"Ушла? Куда? Когда?”
"Только что. Куда – она не сказала. Она вела себя странно… сказала, что идет… ну, как это называют?”
Сломленный помолчал, роясь в памяти, затем кивнул.
"Да, оно. Она сказала, что хочет воспарить".
Нобундо бросился бежать, насколько позволяли ноги. Когда он добрался до скал, легкие его горели огнем, он выхаркивал густую зеленую слизь, ноги дрожали.
На плато возле скалы он увидел ее. Она стояла на краю, глядя вниз.
"Корин! Стой!”
Она оглянулась, слабо улыбнулась, затем отвернулась и молча шагнула в пропасть, исчезнув в густом облаке пара.
Нобундо добежал до края и посмотрел вниз, но не увидел ничего – только слабое свечение далеко-далеко внизу.
"Ты опоздал".
И снова он не сумел спасти – как и тех женщин Шаттрата. Нобундо изо всех сил зажмурился и воззвал к Свету всей силой души своей: "За что? Почему ты покинул меня? За что ты продолжаешь терзать меня? Или не служил я тебе верно?”
По-прежнему нет ответа. Только тихий ветерок осушил слезы на его щеках.
Возможно, Корин была права. Нобундо в душе понимал, почему она так поступила – она не хотела становиться Сломленной. Возможно, тот выход, что она нашла, – единственный.
У него больше ничего не оставалось в этом мире. Как просто сделать последние несколько шагов, переступить через край и покончить с жалким существованием…
Неподалеку из-за острых скал кто-то выглянул, готовясь окликнуть его…
Но даже сейчас, изгнанный своими сородичами, презираемый Светом, терзаемый призраками тех, кого он не сумел спасти, Нобундо чувствовал, что не может сдаться.
Ветерок превратился в порывистый ветер, разогнал облака пара и толкнул Нобундо в грудь так сильно, что тот попятился от края обрыва. И в его голосе он четко услышал одно-единственное слово: "Все…”
Нобундо напряг слух. Вот и пришло безумие. Наверняка это игра его умирающего разума.
Незнакомец снова спрятался за скалами, продолжая молча наблюдать.
Очередной порыв ветра. Все сущее…
Опять слова. Что это за безумие? Это не может быть делом Света. Свет не "говорит" – он наполняет теплом. Это было что-то новое, иное. Последний порыв ветра пронесся по плато, вынудив Нобундо сесть.
Все сущее… живо.
После стольких лет молений Нобундо, наконец, услышал ответ – и ответ был не от Света…
Но от ветра.
Нобундо слышал об орочьих обрядах, связанных со стихиями: землей, ветром, огнем и водой. Его народ видел, какую мощь показывали эти "шаманы" еще до того, как орки развязали свою войну на уничтожение, но такие обряды были совершенно чужды дренеям.
В течение нескольких последующих дней Нобундо возвращался к скалам, где слушал шепот ветра, который говорил, что он не одинок, манил, обещал, говорил, что его ждет огромная сокровищница знаний. Иногда голос ветра был спокоен и умиротворяющ, иногда настойчив и неистов. И все время душу Нобундо грызло сомнение, что он все-таки сошел с ума.
На пятый день, кода он сидел на краю обрыва, он услышал грохот, подобный грому среди ясного неба. Он открыл глаза и увидел огромный столб пламени, вырывавшийся из расщелины под обрывом. Пламя развернулось, и в его мерцающем танце он увидел изменчивые, смутные образы. Когда пламя заговорило, это был голос могучего урагана.
"Ступай в горы Награнда. Там, высоко среди горных вершин, ты отыщешь место, откуда начнется твой истинный путь".
Нобундо задумался и ответил: "Чтобы попасть туда, мне придется пройти через лагеря чистых, куда таким, как я, дороги нет".
Огонь быстро распространился вокруг Нобундо, и он ощутил жар на лице. "Как смеешь ты сомневаться в предначертанном тебе пути?”
Пламя угасло.
"Ступай же с высоко поднятой головой, ибо отныне ты не один".
Неподалеку шмыгнул в укрытие тот, кто уже давно наблюдал за Нобундо. И хотя он не слышал гласа стихий, как Нобундо, он видел пламя и пляшущие в нем образы. И неудивительно, что в глазах незнакомца было полное изумление.
В течение последующих двух дней, пока Нобундо совершал свой мучительный путь, ветер постоянно дул ему в спину и шептал на ухо. Он узнал, что орочьи шаманы говорили со стихиями, но связь эта прервалась, кода орки обратились к магии Скверны. Он мог бы узнать и больше, но часто Нобундо было трудно понимать ветер, словно тот говорил с ним сквозь какую-то преграду.
По дороге ему несколько раз казалось, что он слышит чьи-то шаги у себя за спиной. И каждый раз, оглянувшись, он ощущал в душе такое чувство, будто этот кто-то только что нырнул в заросли. Может, это стихии? Или просто ему показалось?
Когда, наконец, он пришел в лагерь чистых, солнце давно уже зашло за горизонт. Однако часовые вне всякого сомнения заметили его приближение, поскольку на границе лагеря его встретили два стражника.
"Что тебе здесь надо?" – спросил самый высокий.
"Я хочу только пройти через лагерь в горы".
Подошел кто-то из обитателей лагеря, с опаской глядя на Нобундо.
"У нас строгий приказ – никого из крокулов в лагерь не впускать. Пройди другим путем".
"Я не собираюсь оставаться в вашем лагере, я только хочу пройти сквозь него", – Нобундо шагнул вперед.
Высокий стражник оттолкнул Нобундо: "Я же сказал тебе…”
Раздался оглушительный раскат грома, и в чистом небе заклубились черные тучи, разразившись внезапным ливнем. Ветер, который ласково подталкивал Нобундо в спину, подул с невероятной силой, заставив стражников попятиться. И, что было всего невероятнее, и ветер, и сильный дождь обходили Нобундо, обрушиваясь на стражников, которые попадали в грязь под порывами ветра.
У Нобундо глаза полезли на лоб от изумления. "Вот, значит, каково это, – вслух подумал он, – когда стихии на своей стороне". Он улыбнулся.
Обитатели лагеря разбежались от дождя по пещерам. Стражи в страхе смотрели на Нобундо. А Нобундо просто пошел вперед, опираясь на посох. Медленно он прошел через лагерь и добрался до подножья холмов на другой его стороне, оставив обитателей лагеря потрясенными, испуганными и смущенными.
Преследователь Нобундо вышел из укрытия за одной из гигантских поганок. Он не осмеливался идти следом, потому, что был, в конце концов, крокулом.
Но события, свидетелем которых только что стал Акама, что-то пробудили в его душе. С тех пор, как он очнулся от своего долгого забытья, он ощущал только отчаяние и пронзительный страх перед будущим. Но, увидев, что только что свершил этот крокул, увидев, как силы природы встали на его защиту, Акама ощутил, как в сердце его затеплилось давно угасшее чувство.
Он ощутил надежду.
И с этой новообретенной надеждой Акама бесшумно вернулся в болота.
Много часов спустя, измученный усталостью, Нобундо окинул взглядом верхние склоны гор и увидел свежую зеленую растительность. Когда шаги замедлялись от усталости, ветер толкал его вперед, и сама земля, казалось, питала его силой. Хотя дождь не прекращался, одежды Нобундо оставались сухими, а когда Нобундо хотелось пить, дождь струился потоками.
Приблизившись к вершинам, он услышал, как в его голове спорят два голоса – один низкий и настойчивый, сопровождаемый знакомым гулом ветра, и временами ворчание огня. Голоса звучали хаотично, перебивали друг друга, спеша поговорить с ним. Гул нарастал и превратился в такую какофонию, что Нобундо был вынужден остановиться: "Довольно! Я не могу понимать вас всех сразу".
Нобундо собрал остаток сил и взобрался на гору, с которой открывался прекрасный вид. Таким некогда был Дренор – плодородный и мирный, цветущий, подобный саду, наполненный звоном водопадов и дышащий жизнью.
"Прости их – слишком давно они лишились благотворного влияния их шамана. Они разгневаны, сбиты с толку, они до сих пор не могут оправиться от нанесенного им удара".
"Того катаклизма", – сказал Нобундо, заходя вглубь мирной долины. Он опустился на колени и выпил воды из озера, почувствовав мгновенный прилив сил. Он ощутил, как раскрывается его разум, как его мысли становятся частью окружающей его природы, а она – частью его.
Голос, ответивший Нобундо, был чист и полон утешения, и в то же самое время мощен и тверд: "Да. Я, видимо, пострадала меньше всего, но так всегда бывает. Мне нужно быстро приспосабливаться к окружающему миру, ибо я – сама основа жизни".
"Ты – Вода".
То, что он ощутил, было больше, чем «да».
"Добро пожаловать. Здесь, в этом тихом убежище стихии сосуществуют в относительном мире и покое, потому нам будет легче беседовать с тобой, особенно в начале твоего пути прежде, чем ты научишься понимать наши помыслы, не раздумывая. Истинное знание и понимание придут через долгие годы, но если ты не свернешь с пути, со временем мы будем приходить на твой зов… но не думай повелевать нами. Если ты будешь почитать нас, и твои стремления будут бескорыстны, мы никогда не покинем тебя".
"Но почему вы избрали меня?”
"Катаклизм поверг всех нас в тревогу и смятение. На некоторое время мы растерялись. В тебе мы ощутили родственную душу – ты был растерян, презираем, забыт. Не сразу мы пришли в себя, чтобы снова позвать тебя, но мы позвали, надеясь, что ты услышишь".
Для Нобундо это было слишком огромным счастьем, чтобы поверить в реальность происходящего. Но как же Свет? Не предаст ли он его, избрав новый путь? Не отвернется ли? Или это испытание?
Но рискнуть стоит, если…
"Я смогу пользоваться этими способностями, чтобы помочь моему народу?”
"Да. Связь между стихиями и шаманом обоюдна. Шаман помогает успокоить и объединить нас, точно так же, как наше влияние наполняет шамана силой и обогащает духовно. Когда ты завершишь обучение, ты сможешь взывать к стихиям в час нужды. И если стихии увидят, что ты стремишься к истине, мы поможем тебе".
Истинное понимание, как и обещала Вода, пришло спустя годы. Со временем Нобундо научился понимать окружавшие его силы. Он понял, что все – от самых огромных существ Дренора до его мельчайшей песчинки – наполнено жизнью, и ее силы взаимосвязаны и зависят друг от друга, где бы они ни находились. Более того, он чувствовал эти силы так, словно они были частью него, впрочем, они действительно были его частью. Теперь он это знал.
Стихии сдержали слово, и черты их природы отпечатались в нем. От Воды он получил ясность мышления и терпение: впервые за много лет его мысли не были темны. От Огня он получил страстность, обновленное понимание жизни и жажду преодолевать любые препятствия. От Земли он получил решимость, стальную воль и непреклонную целеустремленность. От Ветра – отвагу и настойчивость: как проникать в суть вещей и не дрогнуть перед лицом враждебности.
Однако главное все еще не давалось ему. Он ощущал это, чувствовал, что стихии что-то утаивают, что-то такое, чего он еще не готов понять.
И… кошмары продолжались. Они немного поблекли, но ночь за ночью Нобундо бил кулаками в ворота Шаттрата, и вопли умирающих звучали в его ушах. И когда он теперь входил в ворота и останавливался у костра, среди других мертвых к нему приходила и Корин.
Он ощутил утешение Воды: "Мы слышим, что ты еще… в смятении".
"Да, – ответил он. – Меня преследуют призраки погибших в Шаттрате. Могут ли стихии помочь мне в этом?”
"Причина – не в духах умерших, она в тебе. Это сражение, в котором победить можешь только ты один".
"Эта внутренняя борьба не дает мне осознать мою истинную силу шамана?”
От лужиц вокруг него исходило ощущение ласкового смеха. Из всех стихий Вода была самой беспечной. "Твое смятение отражается и в небесах над твоей головой, отзывается в земле у тебя под ногами, и более всего – в Огне. Это отражение вечной борьбы природы за равновесие и его сохранение".
Нобундо на мгновение задумался: "Как далеко ни увел бы меня мой путь, я думаю, что истинное понимание – в осознании того, что путь не кончается никогда".
"Хорошо… очень хорошо. Пришла пора тебе сделать последний шаг, тот, который может оказаться самым важным".
"Я готов".
"Закрой глаза".
Нобундо повиновался. Земля словно ушла у него из-под ног, стихии покинули его, и на какое-то жуткое мгновение его забросило назад, в Шаттрат, во тьму и одиночество.
И тут он что-то ощутил… Что-то совершенно не похожее на остальные стихии. Оно было холодным, но не враждебным. И в присутствии его Нобундо ощутил себя крохотным. Затем оно заговорило с ним множеством голосов, мужских и женских, слившихся в гармоничную симфонию.
"Открой глаза".
Нобундо повиновался. И снова он испытал это ощущение ничтожности, незначительности, увидев темную бесконечную бездну, полную мириадов миров. Некоторые были похожи на Дренор, другие подобны ледяным шарам, иные покрыты водой, третьи пусты и безжизненны.
И внезапно Нобундо понял… понял нечто вроде бы очень простое, то, что постоянно ускользало от него – миров бесконечно много. Это он знал, и его народ видел много миров прежде, чем поселиться на Дреноре. Но чего Нобундо не понимал, так это то, что мощь стихий также простирается за границы миров. В каждом мире свои стихии, свои силы, к которым можно взывать.
Но более того – в пустоте существует еще одна стихия, та, что связует миры, та, что создана из невыразимой силы. И если он сможет воззвать к ней – но он тут же понял, что пока еще слишком неопытен, чтобы обращаться к этой таинственной новой сущности. Это был просто отблеск, просто дар понимания… Велен смерил Нобундо взглядом чистых голубых глаз. "Они не станут слушать меня! Мне кажется, что это плохая мысль", – возразил Нобундо.
Велен скривил губы. На лице его было то же самое выражение, которое заставляло Нобундо думать, что Пророк знает многое, что недоступно пониманию Нобундо. "После всего, через что ты прошел, что преодолел, ты хочешь отступить?”
"Я не могу заставить их увидеть в себе нечто большее, чем крокула, несмотря на все, чему я могу их научить".
"Возможно, дело не в них".
"Так и стихии говорили”, – подумал Нобундо.
После их прежнего разговора Нобунодо понял, что не надо пытаться угадывать мысли Пророка, потому он просто молчал и ждал.
"Я слышал вопли в твоей душе, – продолжил Велен. – Вопли женщин Шаттрата. Я знаю о том, что у тебя на сердце. Ты спрашивал себя – было ли твое бегство трусостью".
Нобундо, охваченный внезапным смятением чувств, кивнул.
"В глубине души ты сознавал, что должен выжить, чтобы принять высший удел. И с того самого дня, не взирая на все выпавшие на твою долю испытания, ты ни разу не отступил. Потому я избрал тебя. Потому тебя избрали стихии. Наш народ называет тебя Сломленным, крокулом, но я уверен, что именно ты подаришь нам великую надежду".
Велен протянул руку и ласково тронул Нобундо за плечо. "Отпусти их. Дай крикам умолкнуть".
Это было так. Он не был трусом. Часть его души всегда это знала, но среди всего, что случилось потом, эта уверенность полностью затерялась. Нобундо глубоко вздохнул, и понял, что кошмары больше не придут к нему. Он ощутил радость стихий, словно они… гордились им.
Велен улыбнулся: "Ступай же ныне ради общего нашего блага. Ступай и прими предначертанное тебе".
Нобундо вернулся на площадку. Дренеи переговаривались друг с другом, не обращая внимания на хрупкую фигурку наверху.
Он поднял посох. В чистом небе заклубились облака, накрыв поселение тенью. Дренеи умолкли.
Нобундо возвысил голос, эхом раскатившийся по болотам: "Смотрите и внимайте!”
На землю обрушился ливень. Молнии заплясали среди светильников, окружавших площадь, разбивая стекло. Дренеи в благоговейном ужасе смотрели на него.
"Вы пришли сюда учиться. Учиться, чтобы овладеть этой силой – силой шамана".
"Но шаманизм – орочье дело!” – крикнул кто-то из толпы. К нему присоединились другие голоса.
"Да. Это то, от чего они отреклись ради общения с демонами. Ныне же мы вступим на путь шаманов, путь, который приведет нас к будущему, в котором никто не будет убивать наших женщин…”
Нобундо замолк, пытаясь справиться с голосом.
"Или наших детей. Когда крокулы и чистые объединятся, вместе мы воплотим мечту, о которой народ забыл давным-давно – мечту об истинной свободе".
Собравшиеся переглядывались, ища поддержки друг у друга, глядя, что скажут остальные. Наконец, похоже, они пришли к одному и тому же выводу – мы будем слушать.
"Ваш путь начнется с этих простых слов…”
Нобундо улыбнулся. Тучи клубились у него над головой. Извивались молнии. Лил дождь.
"Все сущее – живо".
|
