Введение
В далеком прошлом Атрея была едина, в ее центре возвышалась Башня Вечности, а разделения человечества на Асмодиан и Элийцев не существовало. В то время племя драконов пыталось подчинить своей воле все остальные расы. Однажды они обрели крылья, превратившись в могучих драконов или, как их стали называть, Балауров. Люди охраняли Башню и сражались с Балаурами, были сплочены и имели общую цель. Но это было тысячи лет назад, а время не повернуть вспять.
Теперь обратная сторона земли, по которой мы ступаем ногами, — это мир других существ. После Катаклизма нам не оставили выбора, мы оказались в этом темном, холодном и бесплодном крае. Всеми силами, стараясь выжить, мы изменились и все это время ждали нового шанса.
Теперь мы знаем — ни сочувствие, ни милосердие не принесут мира. Если бы тогда мы бились до конца, то Атрея не распалась бы на две части. Больше мы не совершим ошибок и будем сражаться до победы.
Меня зовут Кирхен. Я стал Даэвом задолго до Катаклизма и с тех пор сражаюсь, не зная покоя. Я был участником войны с Балаурами, видел раскол Атреи, бился с Элийцами… Я знаю, каков наш путь — путь Асмодиан. Нет прощения Элийцам, по вине которых произошел Катаклизм, они должны ответить за свои деяния.
Юные Даэвы не ведают трагедии прошлого. Они не видят всей сути и опасности катастрофы, которая произойдет, если Эфир иссякнет. Для того чтобы понять, какая опасность угрожает Асмодее, они должны знать о прошлом Катаклизме.
Глава I. Первозданный мир
Изначально Атрея была райским местом. Свет Айона озарял все земли, и не было тогда холодных и темных областей. На просторных равнинах мирно пасся скот, и бескрайние поля были засеяны злаками. В те времена люди жили в гармонии с природой, но это не значит, что они не знали забот. Уже тогда ими правили Балауры, чьи сила и мощь значительно превосходили людские, и с которыми и по сей день ведется война.
Находясь под гнетом драконов, люди смогли сохранить свою культуру и создать государство. Основой их жизни была вера в Айона. Из молитв, посвященных ему, рождались стихи и песни, храмовая архитектура оказывала влияние на облик жилых домов. Казалось, что мир будет вечен, но это была лишь иллюзия, созданная двуличными балаурами.
Глава II. Пробуждение Балауров
В начале времен ни одна раса не могла сравниться с драконами в могуществе и потому те правили миром. Даже дикие Райкханы и Краллы не могли победить их. Люди не желали подчиняться воле чужих существ. Они решили уйти и основать поселения в тех землях, где драконы не смогли бы их найти.
Драконы же постоянно наращивали свое влияние. Их жажда к власти и порабощению других народов, казалось, никогда не будет утолена. Они хотели стать самыми сильными существами, безостановочно совершенствуя свои магические умения и наращивая мощь.
Стремление этих созданий к совершенству было настолько велико, что граничило с безумием. Пять самых могущественных драконов встали во главе своих сородичей. Это событие и принято называть пробуждением Балауров. Пришло время, и они задумали истребить все не покорившиеся им народы, и началась война. Драконы хотели превратить наши земли в ад, они выжигали все на своем пути, превращая плодородные равнины в бескрайние пустоши. Краллы и Райкханы, побоявшись уничтожения, вступили с Балаурами в союз.
Драконы были столь самонадеянны, что потребовали у Айона силу, равную его собственной. А когда бог отказал, они, ослепленные яростью и жаждой власти, собрали огромное войско и объявили войну самому Айону.
Глава III. Тысячелетняя война
Когда Балауры выступили против Айона, их вассалы — Райкханы и Краллы — беспрекословно последовали за ними. Только люди выступили на стороне бога. Айон послал на помощь людям двенадцать Слуг Вечности, а те воздвигли Эфирный щит, который драконы оказались не в силах преодолеть. Каждый человек мог пройти у Слуг Вечности обучение.
Их воспитанники познавали силу Эфира, обретали крылья и получали вечную жизнь, сравниваясь по силе с Балаурами. Даэвами хотели стать многие. В их числе был и я.
Моим оружием в борьбе с Балаурами стали огненные стрелы и ледяные цепи, которые я создавал с помощью Оды и книги магии, дарованной мне Слугой Вечности Румилем. Мы верили, что можем победить драконов, однако силы сторон были почти равны. Никто не мог одержать верх, война не прекращалась… Уже умерли мои дети, и мои внуки, и внуки моих внуков, — множество поколений сменилось, а я все сражался. Не меньше тысячи лет продолжалась война людей с Балаурами, решившими уничтожить Айона, а конца этому безумному кровопролитию так и не было видно.
Глава IV. Предложение мира
Как прекратить резню? Ответ на извечный вопрос дал Азраэль, самый ярый противник Балауров. Меньше всего мы ожидали услышать от Азраэля, что с нашими заклятыми врагами надо заключить мир. Он напомнил, что причиной и целью войны было не истребление Балауров, а защита от их агрессии.
Заявление Азраэля вызвало замешательство и среди других Слуг Вечности, и среди людей, и среди Даэвов. Мнения разделились: многие выступали за прекращение войны, другие были убеждены, что мир с Балаурами невозможен. Я примкнул ко вторым. Как можно говорить о мире с теми, кто желал уничтожить Айона?
Я считал, что война может закончиться только полным уничтожением одной из сторон, и я пришел к Румилю, который научил меня всему, что я умею. Заходя в его дом, я услышал гневный крик. Это был голос Асфели.
«О чем вообще думает Азраэль? Да сколько бы ни продолжалась война, как он смеет говорить о заключении мира? Чего тогда стоят все жертвы, принесенные людьми и Даэвами за тысячу лет войны, если мы теперь будем договариваться с этими подлыми осквернителями даров Айона?!»
Как это ни глупо, но услышав слова Асфели, я почувствовал успокоение. Значит, мир не будет заключен, если Слуги Вечности тоже против этого.
Но Азраэль был непоколебим в своем решении, поэтому бросил все силы на то, чтобы убедить Сиэль, к мнению которой прислушивались остальные. В конце концов, ему удалось это.
Не только я, но и все легионеры были против этого мира. Мы взлетели на башню и умоляли Слуг Вечности не заключать договор. Но ничего нельзя было изменить.
Глава V. Катаклизм
Пришел день, который не должен был наступить, день заключения мира. Слуги Вечности сняли Эфирный щит. И мы все увидели Властелинов, которые пришли к подножию Башни Вечности без оружия и доспехов. Я хотел провалиться под землю от стыда, слезы бессильной ярости текли по моему лицу, ибо я понимал, что это не заключение мира, а наше унижение. И я увидел, как трясутся от злости плечи других легионеров. Мы не должны были этого допустить, но мы не справились и не смогли убедить Слуг Вечности.
Между тем началась церемония: двенадцать помощников Айона стояли лицом к лицу с Властелинами, произносились полагающиеся случаю речи. Вдруг один из Балауров упал, и начался хаос. Когда раздались крики и вопли, предводитель драконов Фрекион стремительно взлетел в небо, а в следующее мгновение что-то ослепительно вспыхнуло.
Я почувствовал, как мир вздрогнул от мощнейшего толчка, земля затряслась, словно плод, висящий на ветке дерева, потревоженного сборщиком урожая. Под моими ногами появились трещины, на глазах превратившиеся в глубокие расселины. Со всех сторон доносились крики и стоны, земля разверзлась, казалось, будто все куда-то уплывает.
Но самым страшным было то, что Башня Вечности покрылась густой сетью разломов, на миг будто замерла, а потом со страшным грохотом разломилась посередине… Я не мог поверить своим глазам. Наблюдая за рушащейся Башней, я погрузился в поток Эфира. Последним, что запечатлел мой взор перед тем, как сознание оставило меня, были Сиэль и Азраэль, поднимающие Эфирный щит.
|
